Сергей ГАНИН

Ростислав АНГЕЛЬСКИЙ

Парады издавна были призваны бодрить сердца соотечественников и внушать обоснованное беспокойство «почетным шпионам» — послам и атташе не слишком дружественных государств. Наряду с информационной функцией они решали и задачу дезинформации. Случалось — только что построенные и имевшиеся всего в нескольких экземплярах новейшие самолеты летали по кругу, изображая неисчислимые армады бомбардировщиков, всегда готовых обрушить свой смертоносный груз на головы поджигателей войны. Очень распространенным приемом стала демонстрация образцов техники, разрабатывавшейся, но так никогда и не принятой на вооружение. По Красной площади ползли так и оставшиеся опытными образцами гигантские самоходные пушки и минометы «Конденсатор» и «Ока». До конца семидесятых годов межконтинентальные баллистические ракеты и соответствующее вооружение подводных лодок представляли только макеты «изделий», в конечном счете не доведенных даже до летных испытаний. Из зенитной ракетной техники в аналогичной роли выступали «высокоскоростные беспилотные перехватчики воздушно-космических целей». Трудно судить об осведомленности натовских экспертов тех лет, но большинство соотечественников и представить себе не могли того, что в активе этого «грозного оружия» всего один единственный перехват реальной мишени, а дальнейшие работы по доводке этой техники раз и навсегда прекращены…

После принятия в 1955 г. на вооружение первой отечественной системы противовоздушной обороны С-25, включавшей два кольца из 56 зенитных ракетных комплексов и десятки радиолокационных станций обнаружения воздушных целей, размещенных вокруг Москвы, была создана объектовая система ПВО, обеспечивающая защиту города от современных средств воздушного нападения. Размещение по «большому» кольцу на удалении около 90 км от центра Москвы 36 зенитных ракетных комплексов (ЗРК) С-25 при относительно небольшой дальности полета зенитных управляемых ракет (ЗУР), порядка 20-25 км для ранних образцов, позволило получить вынесенную за 100-километровый рубеж дальнюю границу зоны поражения целей. Однако при принятой кольцевой схеме построения системы ПВО она получалась слишком дорогой. Развертывание «Системы- 25» потребовало создания гигантской инфраструктуры — защищенных сооружений, сети бетонированных дорог, военных городков, расположенных вне существующих населенных пунктов. Принцип «оборона — любой ценой» не мог тиражироваться для организации ПВО других городов государства. Кроме того, в случае вывода из строя двух и более соседних ЗРК авиация противника могла беспрепятственно преодолевать, по крайней мере, одно из колец обороны, т.к. дальность полета ЗУР и сектора обстрела оставшихся ЗРК не позволяли перекрыть образовавшуюся брешь.

После проведения успешных полигонных испытаний системы С-25 с ракетами В-300, созданными в ОКБ-301, главный конструктор этой организации С.А. Лавочкин и министр радиопромышленности В.Д. Калмыков обратились к Председателю СМ СССР Н.С.Хрущеву с предложением о создании перспективной многоканальной зенитной ракетной системы большой дальности, позднее получившей обозначение «Даль».

В отличие от секторного построения системы С-25 с учетом опыта создания зенитно-ракетных комплексов (ЗРК), зенитных управляемых ракет (ЗУР) и наметившихся перспектив совершенствования и развития воздушных средств нападения предлагалось создать комплекс, обеспечивавший стрельбу с общей стартовой позиции ракетами по самолетам и крылатым ракетам противника, одновременно приближающимся к обороняемому объекту с любых направлений. Предусматривалось создать зенитный ракетный комплекс, способный производить одновременный обстрел десяти целей десятью ракетами на фантастической для того времени дальности — до 160…180 км. Это позволяло перейти от кольцевого построения элементов системы к центральному. Соответственно, радиотехнические средства должны были обеспечивать не секторное, а круговое обнаружение и сопровождение целей с наведением на них ЗУР.

Обнаружение и даже автоматическое сопровождение цели на заявленной дальности уже не представляло особых трудностей для стационарного радиолокатора. Но при максимальной заявленной дальности ЗУР, увеличенной в 6…8 раз по сравнению с первыми модификациями ракет комплекса С-25, разрешающая способность РЛС по угловым координатам уже не могла обеспечить радиокомандное наведение ракет с приемлемой точностью, соответствующей зоне поражения боевой части. Исходя из этого было принято решение применить на ракете радиолокационную головку самонаведения (ГСН). Однако в середине пятидесятых годов представлялось более чем проблематичным создание приемлемой по массе и габаритам ГСН, способной принять сигнал, отраженный от находящейся на расстоянии более полутора сотен километров цели. Поэтому была принята схема построения комплекса с радиокомандным наведением ЗУР на основной части траектории и применением радиолокационной ГСН на конечном участке полета при подходе ракеты к цели.

В качестве возможных районов первоочередного развертывания системы «Даль» рассматривались Московская и Ленинградская области. Размещение новой зенитной ракетной системы дальнего действия в Подмосковье с использованием инфраструктуры системы С-25 позволило бы при ограниченных затратах существенно повысить боевую устойчивость ПВО столицы. Тем самым создавался дополнительный рубеж обороны, вынесенный вовне по отношению к кольцам системы С-25. Кроме того, средства системы «Даль» могли прикрыть брешь в боевых порядках полков системы С-25, образованную при поражении противником нескольких центральных радиолокаторов наведения комплексов. Для Ленинграда реализация многоканальной зенитной ракетной системы большой дальности «Даль» позволяла создать один из эшелонов планировавшейся перспективной системы ПВО, в которую предполагалось включить и комплексы средней дальности.

Идея «длинной руки» ПВО была положительно воспринята руководством страны. Постановлением Совета Министров СССР № 602-369 от 24 марта 1955 г. на основе предложения ОКБ-301 с учетом позиции Министерств авиационной и радиотехнической промышленности, Министерства приборостроения задавалась разработка многоканальной зенитной ракетной системы «Даль» для одновременного наведения десяти ракет на 10 целей. Оснащенные головками самонаведения ракеты должны были поражать цели со скоростями полета 1000…2000 км/ч на дальности до 160 км, на высотах от 5 до 20 км. Перед наземными радиолокационными и вычислительными средствами системы ставились задача обнаружения целей на дальности 300…400 км и наведения на них зенитных ракет вплоть до сближения на 12… 15 км от цели, после чего ракеты переходили на самонаведение.

Эскизный проект системы предписывалось выпустить во втором квартале 1956 г., а опытные образцы изделий — передать на испытания в первом квартале 1958 г. Устанавливался и срок начала заводских испытаний зенитного ракетного комплекса в целом — второй квартал 1959 г.

Ввиду чрезвычайной сложности задачи разработки полномасштабной системы управляемого ракетного оружия с развитой структурой средств управления, связи, снабжения, потребовалось формирование широкой кооперации научных организаций и промышленности, что и было определено упомянутым Постановлением Правительства. Головным исполнителем и разработчиком контура системы наведения и зенитной управляемой ракеты стало ОКБ-301 МАП. С.А.Лавочкин был назначен главным конструктором системы. Выбор головного исполнителя определялся тем, что изначально самолетостроительное СЖБ-301 к этому времени уже накопило большой опыт работ по ракетной технике. Оно разработало зенитную управляемую ракету В-300 и ряд ее модификаций, вело работы по созданию межконтинентальной крылатой ракеты «Буря», а также ракет «275» класса «воздух-воздух» для самолета «250». К началу создания системы «Даль» в структуре ОКБ-301 кроме подразделений, занимавшихся проектированием ракетной техники, имелось подразделение, специализировавшееся на работах по электрорадиоавтоматике.

Главными конструкторами элементов системы Постановлением определялись:
• В.В.Самарин — по РЛС наведения;
• Н.И.Белов — по радиопередающей и приемной аппаратуре;
• Базилевский, НИЭИ ГКРЭ, СКБ-245 ГКРЭ (ныне — НИИ «Аргон») — по управляющей математической машине;
• А.Б.Слепушкин, НИИ-17 ГКРЭ — по радиолокационной головке самонаведения (РЛ ГСН);
• А.М.Исаев, ОКБ-2 НИИ-88 — по ЖРД стартового ускорителя;
• М.М.Бондарюк, ОКБ-670 МАП — по прямоточному двигателю для одного из вариантов ракеты и бортовому источнику питания;
• В.А.Сухих, КБ НИИ-6 МСХМ — по боевой части ракеты;
• Н.С.Расторгуев, НИИ-504 ГКОТ — по радиовзрывателю;
• В.П.Бармин, ГСКБ Спецмаш — по стартовому и наземному оборудованию.

Головным разработчиком радиолокационной станции кругового обзора для определения координат целей и их сопровождения, наземной аппаратуры наведения ракетного комплекса назначался НИИ-37 ГКРЭ (ныне — НИИ ДАР).

В ходе проведения проектных работ кооперация расширилась и уточнилась. В результате разработку и изготовление аппаратуры комплекса возглавили следующие главные конструкторы:
• Лебедев (НИИ-244 ГКРЭ) — по созданию наземных РЛС;
• И.Н.Векслин (НИИ-33 ГКРЭ) — по системе активного запроса-ответа и системе передачи команд (САЗО- СПК);
• Антипов (завод № 923) ГКАТ — по автопилоту;
• СКБ-245 — по управляющей машине наведения (УМН);
• С.А.Косберг (ОКБ-154 ГКАТ) — по ЖРД;
• А.Ф.Федосеев (завод № 476 ГКАТ)
• по пуско-подъемной установке;
• И.И.Картуков (завод № 81) — по твердотопливному стартовому ускорителю.

К работам по созданию системы «Даль» в 1958 г. был привлечен НИИ-2 МАП (ныне ГосНИИ АС), где научно- техническое сопровождение этой разработки поручили А.М. Баткову. После того, как стало ясно, что сил ОКБ-301 не хватает для решения многочисленных вопросов увязки комплекса «Даль», НИИ-2 стал официальным участником программы. В институте занимались методикой проектирования контуров наведения, разработкой математических моделей и созданием комплекса полунатурного моделирования элементов системы.

В ходе разворачивавшихся работ по системе «Даль» к работам по мере необходимости привлекались и другие научные и проектные организации, заводы-изготовители.

Исходя из заданных сжатых сроков создания системы, дополнительным Постановлением Совета Министров от 19 марта 1956 г. № 336-255, сверх плана работ 1956-1960 гг. предусматривался выпуск промышленностью наземного оборудования двух стрельбовых каналов и 200 ЗУР системы «Даль» для проведения полигонных испытаний. Сложность создания системы ПВО, основанной на новых технических решениях, привлечение для работ большого числа соисполнителей потребовали неоднократной корректировки планов работ, что во многом определило принятие большого числа постановлений Правительства и решений на государственном уровне.

По уточненным в 1956 г. тактико-техническим требованиям система должна была обнаруживать самолеты типа Ил-28, летящие на высоте 20 км на дальности 200…220 км, типа Ту-16 на той же высоте — на дальности 260…280 км, а средств воздушного нападения на высоте 5 км — на дальности 190…200 км.

Постановлением СМ СССР от 19 марта 1956 г. № 336-255 предусматривалось создание радиолокационных средств разведки и целеуказания для зенитной ракетной системы большой дальности «Даль», а также для проектировавшейся КБ-1 системы средней дальности С-75.

При согласовании требований к комплексу в 1955 г. С.А.Лавочкин добился разрешения на создание двух модификаций ракеты — для поражения целей на высотах более 15 км и для диапазона высот 5,5…20 км. Сделано это было «про запас», а в металле ракета создавалась в единственном варианте. Были учтены также некоторые «послабления», предусмотренные Постановлением от 17 августа 1956 г. № 1148-581, в том числе снижение заданной максимальной дальности со 160…180 км до 150… 160 км.

В середине 1956 г. были завершены только первые предварительные исследовательские работы в ОКБ-301 по теме «Даль», а эскизный проект си¬стемы «Даль» был выпущен с годичным опозданием — только в августе 1957 г., что в значительной мере определялось неоднократным пересмотром требуемых тактико-технических характеристик.

Основными специально разрабатываемыми элементами комплекса наряду с ракетами должны были стать обеспечивающая первичное обнаружение цели мощная обзорная РЛС, радиолокационные средства сопровождения целей и ракет, станции передачи команд управления на ракеты, а также разнообразное оборудование стартовой и технической позиций.

В связи с необходимостью прикрытия системой ПВО «Даль» обширных площадей, обнаружения, сопровождения и обстрела большого числа целей, в информационно-измерительную радиолокационную систему должны были входить многочисленные наземные устройства, а также бортовая аппаратура зенитных ракет. При разработке системы управления ракетами на этапе старта и сближения с целью до начала самонаведения было решено использовать систему активного запроса-ответа (САЗО) и систему передачи команд (СПК) на борт ракеты. При заданной дальности действия ракетной системы радиолокационный контроль за пространственным положением ракеты не представлялся возможным без использования сигнала бортового ответчика, заменявшего слабый отраженный радиолокационный сигнал от ракеты.

Трудности создания системы были связаны с тем, что на начальном этапе работ не были определены и разработаны общие принципы построения системы активного запроса-ответа в целом, ее отдельных устройств и органически связанной с САЗО системы передачи на борт команд управления, которые позволили бы получить в боевых условиях при воздействии преднамеренных помех требуемую информацию и, вместе с тем, могли бы быть реализованы с помощью существовавших технических средств. В функции измерительной части радиолокационной информационной системы входила также передача информации по каналу «борт-земля».

При этом учитывалось то, что за счет использования головки самонаведения можно было существенно снизить требования по точности контура радиокомандного наведения по сравнению с показателями, уже реализованными в ранее созданных комплексах С-25 и С-75, где этот параметр определялся радиусом поражения боевой части ракеты. В системе «Даль» предполагалось только вывести ракету в область уверенного захвата цели головкой самонаведения. В результате не требовалось частого обновления информации о координатах цели и ракеты, что позволило многократно снизить скорость обзора воздушного пространства, использовав относительно медленно разворачивающиеся антенны традиционной конфигурации вместо быстровращающихся обтекаемых антенн центральных радиолокаторов наведения «Системы-25».

Многоканальность системы «Даль» была реализована за счет обзора пространства с помощью узкого вращающегося луча, что обусловило дискретный характер процессов поступления информации о наблюдаемом объекте и выдачи команд управления. В НИИ-33 под руководством главного конструктора И.Н. Векслина провели исследования по выработке зависимости точности определения координат от дискретности получения радиолокационной информации. Было выявлено, что при характерных для радиолокаторов ПВО периодах обзора пространства 5… 10 секунд можно достичь уровня среднеквадратичных ошибок в определении азимута всего в 8… 10 угловых минут, а в определении дальности — 150…200 м. Был предложен и обоснован новый метод передачи информации на ракету «на проходе» лучом радиолокатора системы передачи команд во всей возможной зоне пространственного положения сопровождаемого и управляемого воздушного объекта. Был разработан рациональный способ кодирования передаваемых на борт ракеты команд.

Следует отметить, что принцип сопровождения объекта «на проходе» ранее уже применялся в системах привода самолетов на аэродром, но его использование применительно к системам ПВО было впервые предложено сотрудником НИИ-33 Л.З.Клячкиным. Такое решение позволяло осуществлять круговой обзор пространства с определением координат всех объектов, идентификацией их государственной принадлежности и типа (самолет или ракета), а также с использованием вычислительной техники вырабатывать команды наведения и передавать их на борт ракет.

При вращении антенн со скоростью 7,5 оборотов в минуту и наличии двух развернутых на 90 градусов синфазно вращающихся САЗО с двумя размещенными на 180 градусов зеркалами антенн на каждой, темп получения информации был равен 2 секундам. В дальнейшем, по результатам опытных работ во время облетов станций самолетами Ил-14 и Ту-16, а затем и при пусках зенитных ракет сравнением данных САЗО с координатами, полученными от достаточно точной системы внешнетраекторных измерений полигона было определено, что ошибки САЗО составляли: около 6′ при угле места цели до 18° и около 10′ при угле места цели от 18° до 30°. Данные результаты в три — пять раз превышали ошибки, вызываемые только дискретностью запросов. Тем не менее, достигнутая точность определения координат воздушных целей и наводимых на них ракет была вполне достаточной для нормального функционирования всего контура наведения при использовании ГСН на ракетах.

Управление боевой работой системы «Даль» возлагалось на электронную вычислительную машину — так называемую управляющую машину наведения (УМН), необходимую для обеспечения автоматического сопровождения целей и ракет, формирования команд управления ракетами.

Предназначенная для комплекса «Даль» ракета «изделие 400» (в дальнейшем получившая индекс 5В11) в первоначальном варианте, представленном в выпущенном в апреле 1957 г. проекте, была выполнена по одноступенчатой схеме.

На более позднем этапе эскизного проекта рассматривался двухступенчатый вариант ракеты с применением жидкого топлива на обеих ступенях. По сравнению с ракетами комплекса С-25 на ракете «400» для увеличения дальности полета наряду с наращиванием стартового веса предусматривалась реализация ряда мероприятий по повышению массо-энергетического совершенства. Выбор наклонного старта ракет снижал гравитационные потери скорости, столь значительные для вертикально стартующих ракет ЗРК С- 25. Двухступенчатая схема позволила обеспечить более оптимальные характеристики двигательных установок ступеней. На стартовой ступени достигалась требуемая при наклонном старте высокая тяговооруженность, а на маршевой ступени — относительно небольшая тяга при значительном времени работы. Разработка эскизного проекта маршевого двигателя ракеты «400» на основе разрабатывавшегося с 1954 г. двигателя С3.42Д началась во входившем в НИИ-88 ОКБ-3 главного конструктора Д.Д.Севрука.

Еще до начала летных испытаний ракеты были признаны достаточно очевидные преимущества твердотопливных (по терминологии того времени — пороховых) двигателей для использования в качестве стартовых ускорителей, что обуславливалось малым потребным временем работы и отсутствием необходимости обеспечения управления вектором тяги. Твердотопливный вариант ускорителя оснащался хвостовым отсеком в форме усеченного обратного конуса.

Задержка с разработкой твердотопливного двигателя привела к вынужденному решению об использовании связки из трех ЖРД С3.42 на первой ступени ракеты. В связи с этим хвостовой отсек опытных ракет имел сложную форму с постепенным переходом поперечного сечения от круга в месте расположения топливных баков к треугольнику со скругленными углами в сопловой части двигателей.

В 1957 г. разработка двигателя для маршевой ступени была передана в ОКБ-2 главного конструктора А.М. Исаева, также входившего в НИИ-88. Работы велись быстро, и вскоре была выпущена опытная партия двигателей. Однако спустя непродолжительное время Исаев в связи с большой загруженностью попросил освободить ОКБ-2 от разработки ЖРД для ракеты «400».
После согласования с МАП разработку ЖРД предложили Л.Душкину, но из-за последовавшего отказа тему в 1957 г. передали ОКБ-154 (КБ Химавтоматики) главного конструктора С.А. Косберга.

На начальном этапе работы расчеты, компоновка, согласование с головным разработчиком, выпуск техдокументации по двигателю велись ОКБ- 154 под контролем со стороны ОКБ-2. Тем не менее, основной объем работ, включая и изготовление всей материальной части, проводилась в ОКБ-154.

Двухкамерный жидкостный ракетный двигатель Р01-154 (Р-0200 — по принятой позднее в ОКБ классификации) — одноразового действия с регулируемой в полете тягой, оснащенный турбонасосной системой подачи топлива, работал на окислителе АК-27И и горючем ТГ-02.

Экспериментальные огневые испытания двигателя Р01-154 проводились в ОКБ-2. Первое огневое испытание двигателя на стенде было проведено в сентябре 1958 г. 16 января 1959 г., после того, как КБ ОКБ Косберга накопило достаточный опыт разработки ЖРД, была введена в строй испытательная станция, что позволило проводить на месте как холодные, так и огневые испытания агрегатов и двигателя, С.А. Косберг был назначен ответственным за разработку двигателя. В 1959 г. А.М. Исаев передал ОКБ- 154 всю дальнейшую отработку двигателя, проведение летных испытаний и внедрение в серийное производство. Разработка двигателя силами ОКБ-154 завершилась в 1960 г.

При его создании был решен ряд сложных технических проблем: обеспечения устойчивости горения, охлаждения камер сгорания и газогенераторов в широком диапазоне изменения давления и расходов компонентов топлива, поддержания работоспособности газогенераторов, работающих на основных компонентах топлива, устранения сажеобразования в газогенераторах, достижения минимальных габаритов турбонасосного агрегата, высокого КПД, высоких антикавитационных характеристик насосов за счет постановки на входе шнеков переменного шага.

Проверка двигателя состояла из нескольких этапов. На этапе автономных испытаний были проведены: отработка основных агрегатов и двигателя в целом; отладка двигателя совместно с регулятором режимов полета ракеты; проверка на стенде работоспособности двигателя при термостатировании компонентов топлива в температурном диапазоне -50˚С; отработка двигателя в составе маршевой ступени ракеты с термостатированием и имитацией перегрузок в полете на стенде ОКБ-301. Была решена задача повторного запуска отключенной камеры сгорания. Технологическая отработка двигателей, рассчитанных на крупносерийное производство, велась применительно к возможностям Воронежского механического завода. Всего заводом было изготовлено и поставлено около 300 высокотехнологичных двигателей с малыми габаритами, простых в изготовлении, относительно дешевых, надежно работающих в условиях больших и знакопеременных перегрузок.

После начала производства двигатель Р01-154 для маршевой ступени ЗУР 5В11 получил обозначение 5Д11. На этапе летных испытаний на полигоне Сары-Шаган двигатель работал удовлетворительно, показав высокую надежность, простоту в эксплуатации.

По совместной программе с НИИ-4 Министерства обороны было проведено длительное хранение пяти двигателей в течение шести лет, в том числе, на протяжении трех лет — в полевых условиях. Были получены удовлетворительные результаты.

Разработка и создание третьей из важнейших составных частей системы «Даль» — радиолокационной станции «Памир» задавалась Постановлением СМ СССР № 1218-556 от 11 ноября 1957 г., при этом головным разработчиком РЛС был определен НИИ-244.

Согласно разработанному заказчиком уточненному техническому заданию, радиолокационные средства системы «Даль» должны были обнаруживать воздушные цели с эффективной поверхностью рассеяния (ЭПР), соответствовавшей фронтовому бомбардировщику типа Ил-28, летящие со скоростями до 3000 км/ч на дальности до 400 км. При этом ракета должна была поражать цели на дальности 150… 160 км на высотах до 30 км, иметь стартовую массу 6150…6700 кг при боевой части массой 200 кг.

В дальнейшем, при согласовании технических условий на проектирование РЛС траекторных измерений «Кама», предназначенной для слежения за разрабатываемой ракетой «400» на этапе проведения летных испытаний, ОКБ-301 выдало НИИ-244 расчетную дальность 175…220 км и высоты полета 3…30 км. Постановление СМ СССР от 11 октября 1957 г. № 1218-656 уточняло сроки разработки и характеристики элементов системы. Для ракеты задавались следующие данные: стартовая масса 6500….6700 кг, боевая часть — 200 кг, дальность поражения целей на высотах 3-20 км — 150-160 км.

Исходя из фактического хода выполнения работ новым Постановлением от 4 апреля 1958 г. № 735-338 устанавливался предельный срок предъявления на совместные испытания всех элементов многоканальной зенитной ракетной системы большой дальности «Даль» — первый квартал 1960 г.

В соответствии с Постановлениями Совета Министров СССР для проведения испытаний системы «Даль» на площадке № 35 полигона ПВО «А» (ГНИИП-10) в 70…80 км к западу от озера Балхаш (район города Сары — Шаган), были проведены необходимые строительные и монтажные работы. Позиция стрельбового комплекса была развернута в непосредственной близости от технической позиции и в 4…5 км от жилого городка обслуживающего персонала, рядом с бетонной дорогой, связывающей площадку № 35 с другими площадками полигона.

Средства траекторных измерений были развернуты в нескольких десятках километров от площадки «35» на площадках «21» и «22», образовав «малый треугольник». Позднее средства измерений были размещены также и в секторе стрельбы на площадке «18», примерно в 160 км от места стартовой позиции, а также и в других местах полигона.

С учетом проявляемого американской разведкой интереса к районам Семипалатинского ядерного полигона и нового полигона ПВО (вспомним полеты самолетов U-2 весной 1960 г.) рядом с жилым городком был развернут зенитный ракетный дивизион СА-75 для прикрытия полигона.

Следует отметить, что практически одновременно на площадке № 6 полигона велась подготовка к испытаниям разработанных в ОКБ-2 МАП первых отечественных противоракет В-1000 системы ПРО «А».
В середине 1958 г. заводу №232 Миноборонпрома (он же завод «Большевик», ныне — Обуховский завод) было предписано проектирование и изготовление в обеспечение проведения испытаний ракет трех стационарных наводимых пусковых установок.

Под руководством главного конструктора ОКБ завода № 232 Т.Д.Вылкоста в крайне сжатые сроки был выпущен и передан в производство проект пусковой установки Б-170. В 1958-1959 гг. заводом было изготовлено три (по другим данным — две) пусковые установки, которые были отправлены в Сары-Шаган для монтажа на полигонной стартовой позиции системы «Даль».

Для обеспечения испытаний планировалось привлечение различных воздушных мишеней. Кроме размещения стартовых позиций беспилотных мишеней специальной постройки и пунктов управления беспилотными переоборудованных в мишени самолетов в районе аэродрома на площадке «7», на площадке «35» начали оборудовать дополнительный пункт управления воздушными мишенями.

Первый автономный пуск ракеты системы «Даль» на полигоне состоялся 30 декабря 1958 г., в полном соответствии с традициями обеспечивая выполнение годового плана. В следующем году провели еще 12 подобных пусков, в основном удачно, но не выполнив полностью весь запланированный объем автономной отработки ракеты. К этому времени на заводе-изготовителе скопилась большая партия боевых ракет, не обеспеченных бортовой аппаратурой радиокомандного наведения и автопилотами. Кроме того, не было изготовлено ни одной ГСН «Зенит». Для ускорения опытно-конструкторских работ и испытаний Решением Государственного комитета по военно-промышленным вопросам предусматривался двухэтапный порядок создания радиолокационной ГСН, при этом к ранним образцам этой аппаратуры не предъявлялось требование по наведению на активную помеху. Еще хуже обстояли дела с наземными элементами комплекса, особенно с РЛС и управляющей машиной наведения.

В начале 1960 г. сформированная совместным Решением госкомитетов по радиоэлектронике и по авиационной технике специальная комиссия проанализировала основные технические решения по зенитному ракетному комплексу, принятые еще в 1957 г. «дилетантами в электронике» из ОКБ-301.

Несмотря на то, что руководство комиссии и многие ее члены работали в конкурирующей организации — КБ-1, выработанное по итогам ее работы заключение подтверждало правильность основных направлений создания системы «Даль». Принятое в мае 1960 г. Решение ВПК фактически утвердило это заключение, заодно не в первый раз указав на необходимость ускорения работ. Попутно ВПК было предложено заменить на полигонной позиции 1Е созданные в ОКБ-232 опытные пусковые установки, на серийные установки выпущенные заводом № 266 Кировского Совета народного хозяйства (СНХ).

Пусковые установки Б-170 завода «Большевик» (массой около 29 тонн), обеспечившие проведение начального этапа испытаний, по своим характеристикам не удовлетворили заказчика. По ряду причин конструкторскому бюро не была предоставлена возможность для переработки конструкции пусковой установки с целью обеспечения всех заданных проектом требований, надежной работы в составе комплекса средств стартовой позиции, удобства обслуживания и т.д. После того, как создание новой ПУ было поручено другой организации, главный конструктор Вылкост, тяжело переживший «поражение» и «отставку» разработки своего ОКБ, приказал непосредственно занимавшемуся проектированием ПУ начальнику сектора Р.Д. Дону уничтожить всю конструкторскую, технологическую и производственную документацию. В скором времени аналогичная судьба постигла и сами пусковые установки Б-170.

На конкурсной основе в московском Научно-исследовательском институте авиационных технологий (НИИАТ) была разработана автоматизированная пусковая установка массой около 32 т. Перевод ракеты с рельсовой заряжающей машины на пусковую установку при ее заряжании осуществлялся автоматически. В специальном ангаре, расположенном в 25 метрах от ПУ, размещалось до пяти заряжающих машин. Несмотря на наличие газоотражателя в составе ПУ при первых полигонных испытаниях мощная струя продуктов сгорания двигателя стартовой ступени ракеты прошла вдоль земли и вышибла защитные ворота ангара. Разобраться в причинах непредвиденного поведения газовой струи по ручили НИИ-2. При втором пуске ракеты пусковая установка была оснащена измерительной и регистрирующей аппаратурой, что позволило разобраться с причинами этого явления. По результатам испытаний и анализа эксплуатационных характеристик разработанная в НИАТ пусковая установка была признана непригодной к внедрению в производство и использованию в составе системы «Даль».

В исключительно сжатые сроки в ОКБ завода № 476 под руководством главного конструктора А.Ф. Федосеева была сконструирована и изготовлена легкая ферменная подъемо-пусковая установка ППУ-476, для которой с учетом рекомендаций НИИ-2 было сконструировано эффективное газоотражающее устройство. Подъемно-пусковая установка ППУ-476, имевшая массу всего 9 тонн, успешно прошла натурные испытания.

По результатам первых пусков были внесены доработки в конструкцию ракеты. С первой ступени сняли оказавшиеся излишними органы управления и рулевые привода. Для обеспечения управления по крену на стартовом участке задействовались элероны на крыле второй ступени. Была несколько изменена форма рулей второй ступени, увеличена жесткость крыльев, усовершенствовано уплотнение стыка корпуса и заднего днища твердотопливного двигателя первой ступени.

Весной и летом 1960 г. проводились полигонные управляемые пуски «изделий 400», в том числе и с перехватом реальных воздушных целей. По свидетельству Г.В. Кисунько, в присутствии С.А. Лавочкина на полигоне состоялся экспериментальный пуск ракеты по воздушной цели без применения предусмотренных в системе «Даль» наземных радиолокационных средств.

Вместо радиолокатора системы САЗО в контуре управления ракетой использовались кинотеодолиты, предназначенные для траекторных измерений в ходе проведения испытаний. Комплектация теодолитов электромеханической системой регистрации пространственного положения оптической оси позволила сравнительно быстро включить их в нештатный контур управления ракетой. При пусках ракет в метеоусловиях практически неограниченной видимости операторам требовалось удерживать в центре поля зрения одного кинотеодолита обстреливаемую цель, а другого — наводимую ракету. По показаниям приборных комплексов кинотеодолитов штатными устройствами системы «Даль» определялись текущие угловые координаты цели и ракеты, вырабатывались радиокоманды управления для вывода ракеты в зону захвата цели головкой самонаведения.

В одном из пусков, проводившихся с использованием теодолитов, цель была захвачена ГСН и успешно перехвачена в режиме самонаведения. Тем самым были подтверждены положительные результаты разработки зенитной управляемой ракеты дальнего действия, в том числе в части ее принципиально нового и наиболее сложного элемента — головки самонаведения. Косвенным образом вина за задержку в создании системы была перенесена на наземные радиоэлектронные средства.

После скоропостижной смерти Главного конструктора системы С.А. Лавочкина, последовавшей 9 июня 1960 г., на полигоне в Сары-Шагане, работы по комплексу «Даль» продолжались под руководством его заместителя — М.М. Пашинина. Назначенный главным конструктором Михаил Михайлович Пашинин, к сожалению, не обладал авторитетом и связями Семена Алексеевича, хотя прекрасно знал техническую сторону дела, так как до того являлся главным конструктором по комплексу «Даль» в ОКБ-301. Кроме того, еще при жизни Лавочкина Правительство своим Постановлением от 5 февраля 1960 г. № 138-48 закрыло разработку межконтинентальной крылатой ракеты «Буря» (изделие «350»), что, с одной стороны, позволило сосредоточить практически все силы ОКБ-301 на системе «Даль», а с другой — значительно снизило финансирование предприятия.

После прекращения работ по основному боевому варианту крылатой ракеты «Буря» предусматривалось ее переоборудование в ракету-мишень для обеспечения испытаний системы «Даль». Целесообразность такого использования ракеты «Буря» объяснима тем, что это изделие входило в число немногих на то время отечественных летательных аппаратов с крейсерской скоростью и высотой полета, соответствующими предельным характеристикам, заданным для нового ЗРК. Один из последних в серии испытаний опытный пуск ракеты-мишени «Буря» с полигона во Владимировке по трассе на полигон на Камчатке состоялся 16 декабря 1960 г. Однако до практических пусков «изделия 400» по «изделию 350» дело так и не дошло.

В 1960 г. специалисты ОКБ-301, получившего наименование «Завод имени Лавочкина», завершили автономные испытания ЗУР и даже провели четыре пуска ракет с первым вариантом ГСН «Зенит-1», в том числе два пуска с захватом цели на траектории. Однако задержки с поставками ГСН продолжались. Не было поставлено ни одного комплекта бортовой аппаратуры усовершенствованной ГСН «Зенит- 2». Кроме того, не было завершено создание управляющей машины наведения, а основная РЛС и система САЗО — СПК не подтвердили требуемой точности определения координат воздушных целей и перехватывающих их ракет. Все это не позволило провести испытания в замкнутом контуре и перейти к Госиспытаниям, запланированным на октябрь 1960 г.

Из 18 пусков ракет «400», проведенных в 1961 г., три производились боевыми ракетами по реальным мишеням, но без использования замкнутого контура управления. Ракетами были обстреляны парашютная мишень, самолеты-мишени МиГ-15 и Ил-28, при этом парашютная мишень и Ил-28 были сбиты. За все время полигонных испытаний к концу 1961 г. выполнили 57 пусков ракет. По плану 1961 года на заводе № 82 предполагалось произвести еще 30 ракет «400». Однако результаты испытаний по-прежнему были довольно скромными.

Стремясь повысить боевые возможности системы, а заодно и предупредить неблагоприятные «оргвыводы» руководства страны специалисты «Завода им. С.А.Лавочкина» и НИИ-244 обратились в Правительство с предложениями по созданию перевозимого зенитного ракетного комплекса с использованием самонаводящейся ракеты «400» и РЛС «Кама».

Кроме этого варианта разработчиками было предложено еще несколько путей развития системы.

По одному из них в качестве обзорного радиолокатора предполагалось использовать РЛС «Кама». Координаты целей, определенные обзорной РЛС, уточнялись системой САЗО-СПК. Применительно к этому варианту была разработана «упрощенная СПК» — макет наземной аппаратуры для управления ракетой.

Еще до начала пуска управляемых «изделий 400» с целью повышения боевых возможностей системы «Даль» правительственным Постановлением от 4 июля 1959 г. № 735-338 задавались разработка усовершенствованной системы «Даль-М» с ракетой «420» («изделием 420»). Более подробно особенности новых вариантов системы «Даль» будут рассмотрены ниже.

Развертывание системы «Даль» предусматривалось в непосредственной близости от ограниченного числа важнейших объектов практически во всех районах Советского Союза. Первые комплексы предполагалось разместить под Ленинградом, прорабатывались проекты развертывания комплексов в Подмосковье, под Баку и в районах крупных индустриальных центров страны.

Боевое применение системы «Даль» рассматривалось во взаимодействии с комплексами средней дальности (С-50 и С-75), что определило структуру автоматизированных средств управления системы.

Для обеспечения гарантированного перехвата воздушных целей в зоне обороны огромного города, расположенного в непосредственной близости от государственной границы, в конце 1950-х гг. для Ленинграда было начато проектирование новой многоэшелонной системы ПВО. Первый эшелон системы обороны — дальние истребители-перехватчики, второй — зенитные ракетные комплексы большой дальности системы «Даль», третий, ближайший к городу — зенитные ракетные комплексы средней дальности С-75, а в перспективе — также и маловысотные комплексы С-125. Ствольная зенитная артиллерия рассматривалась как средство усиления ПВО на ближних подступах к объекту. Зенитные ракетные средства обороны объединялись в систему «С-100».

Такая концепция организации ПВО Ленинграда сформировалась не сразу. Первоначально, в соответствии с Распоряжением правительства от 27 июля 1953 г. № 9818рс и Постановлениями от 22 декабря 1955 г. № 2108-1140 и от 17 июля 1956 г. №1168-599 основой ПВО «северной столицы» должна была стать система С-50, создаваемая на базе модифицированных средств «Системы-25».

Постановлением от 30 апреля 1957 г. уже предписывалась разработка системы ПВО Ленинграда с использованием комплексов С-75 и средств системы «Даль». В дальнейшем в нее были включены и маловыстоные комплексы С-125.

Эшелонированное размещение элементов системы с удалением дальней границы зоны поражения и многократным перекрытием воздушного пространства зенитными ракетными комплексами позволило бы довести расчетную эффективность всей системы по поражению воздушных целей до 0,96. Повышению эффективности системы способствовало широкое использование разнотипных радиолокационных средств разведки и целеуказания, систем автоматизированного управления всеми элементами системы и организация единого командного пункта ПВО для централизованного управления боевыми действиями.

По ряду причин сооружение системы в полном объеме завершено не было, однако первый и третий эшелоны обороны Ленинграда были сформированы. Работы по второму эшелону системы ПВО, основу которого в его первоначальном варианте должна была составить система «Даль», велись с большим размахом с 1955 по 1962-1963 гг., но не завершились.

Параллельно с проектированием, созданием и полигонными испытаниями ракет и опытного полигонного образца зенитного ракетного комплекса большой дальности начались работы по развертыванию под Ленинградом стационарных сооружений боевой системы «Даль», спроектированных ленинградским филиалом ЦПИ-20. Строительство велось в районах поселков Первомайское, Корнево, Лопухинка. На каждой из строящихся позиций предполагалось разместить полк зенитной ракетной системы в составе пяти огневых дивизионов. Строительство аналогичных позиций велось и на дальних подступах к Ленинграду, у городов Кингисепп и Тихвин Ленинградской области. Однако, как и «Система-25», «Даль» создавалась в стационарном исполнении, что многократно увеличивало стоимость подготовки к развертыванию боевых средств и полностью исключало возможность передислокации на неподготовленные позиции.

Отставание от намеченных сроков разработки и испытаний определило новое Постановление СМ СССР от 21 сентября 1961 г. № 893-383, в котором отмечалось, что работы по системе «Даль» в основном варианте ведутся с большой задержкой по срокам — система не представлена на совместные летные испытания в первом квартале 1960 г.

Испытания зенитного ракетного комплекса «Даль» в полном штатном составе наземного радиотехнического оборудования (РЛС кругового обзора, САЗО, УМН) и отдельных его составляющих проводились с января 1962 г. Судя по имеющимся публикациям полигонный комплекс был укомплектован РЛС кругового обзора и системой САЗО с общим антенно-поворотным устройством.

Последние усилия по доводке комплекса «Даль» до работоспособного состояния были предприняты в 1962 г. В январе-феврале провели 4 пуска в замкнутом контуре, но оба пуска по реальной цели — мишени Ил-28 — были сорваны отказами: один раз — системы САЗО-СПК, второй — УМН. Начались доработки этих наземных систем, а тем временем в марте-апреле провели 5 автономных пусков ЗУР для уточнения аэродинамических характеристик ракеты и параметров автопилота 5А11 в реальных условиях. Позже, в мае-июне, выполнили 3 пуска ракет без ГСН по условной цели, один из которых прошел неудачно. В июне по самолетам — мишеням Ил-28 пустили две телеметрических и три боевых ракеты, но не поразили ни одной цели. В двух случаях отказала система САЗО-СПК, в двух — УМН, один раз вышел из строя автопилот. Тем не менее, полигонный образец зенитного ракетного комплекса показал принципиальную возможность стрельбы управляемыми ракетами на большую дальность и подтвердил правильность построения контура управления. Однако радиолокационную часть бортовой и наземной аппаратуры, вычислительную машину системы наведения полигонного комплекса не удалось довести до работоспособного состояния при сопряжении аппаратуры в составе комплекса. Видимо, в этом сказался и объективный фактор — крайне низкая надежность элементной базы отечественной электроники тех лет, губительная для столь больших, особо сложных систем.

Всего за время проведения полигонных испытаний было произведено 77 пусков ракет, однако при этом удалось поразить только один беспилотный Ил-28 и парашютную мишень, да и то применив нештатную схему наведения.

Постановлением СМ СССР от 29 июля 1962 г. № 660-270 в последний раз было задано ускорение работ по системе. Выполненные в сентябре-ноябре 4 пуска ракет без ГСН впервые обеспечивались двумя РЛС. Однако очередным Постановлением от 21 октября 1962 г. № 1096-460 все работы по системе были приостановлены. Этим же документом практически прекращались работы и по системам «Даль-М» и «Даль-2».

Окончательно работы по системе «Даль» были закрыты правительственным решением в декабре 1962 г., что не позволило завершить полный цикл полигонных испытаний опытного образца зенитного ракетного комплекса. Работы по системе полностью прекратились в 1963 г.

Руководство страны приняло малоприятное, но, по-видимому, неизбежное решение. Разработка продолжалась более восьми лет, летные испытания — четыре года, но в замкнутом контуре управления системой «Даль» не было сбито ни одной мишени. Система оказалась слишком сложной для отечественной промышленности, к тому же, развитие средств воздушного нападения и космической разведки вероятного противника ставило под сомнение саму целесообразность стационарных комплексов. К этому времени более успешно велись работы по созданию и проводились испытания перевозимого зенитного ракетного комплекса системы С-200 с боевыми возможностями, практически соответствующими заданным для системы «Даль».

«Машиностроительный завод имени С.А.Лавочкина» (бывшее ОКБ-301) Приказом Госкомитета по авиационной технике в ноябре 1962 г. был передан в качестве филиала № 3 в быстро растущее ракетное ОКБ-52 Главного конструктора В.Н.Челомея. В начале 1963 г. основная тематика работ, проводимых конструкторским коллективом «Машиностроительного завода имени С.А. Лавочкина» резко изменилась. Все усилия были сосредоточены на доводке противокорабельных ракет П-6, П-35, П-35Б, производстве ракеты «Аметист», разработке космических аппаратов «ИС» и «УС», проектировании катерной противокорабельной ракеты П-25. Из начатых в ОКБ-301 собственных работ продолжилась модернизация беспилотных мишеней Ла- 17 и фоторазведчиков Ла-17Р. Самостоятельность фирмы была восстановлена в конце 1964 г.

В связи с закрытием работ по системе «Даль» было принято решение о переоборудовании построенных под Ленинградом стартовых и технических позиций для размещения боевых и технических позиций зенитных ракетных комплексов новой системы С-200.

Начиная с ноября 1963 г. на протяжении многих лет ракеты «400» провозились на транспортных машинах в ходе военных парадов по Красной площади в Москве. Их представили как «высокоскоростные беспилотные перехватчики воздушно-космических целей». Попутно дикторы телевидения цитировали слова Н.С. Хрущева о советских ракетах, способных поразить «муху» в космосе. Руководитель партии и Правительства имел в виду проведенное в 1961 г. успешное испытание грушинской противоракеты В-1000 опытного полигонного образца системы ПРО «А», когда она осколочной боевой частью поразила баллистическую ракету Р-12. С 1964 г. ракеты с технической базы ПВО в Васкелово несколько раз привлекались для демонстрации на парадах в городе на Неве.

Естественно, демонстрация ракет «400» на военных парадах не осталась незамеченной. Зенитным ракетам системы «Даль» на Западе был присвоен код НАТО Griffon. Судя по публикациям того времени в зарубежной прессе и авиационных изданиях, иностранные специалисты принимали их за комплекс С-200 (на ракеты которого позднее был перенесен код SA-5).

Несколько ранее на Западе появилась информация о строительстве на Северо-западе СССР объектов ПВО, обозначенных как Tallin Line. Ракеты комплекса «Даль» некоторое время рассматривались на Западе и как противоракеты. Противосамолетная зенитная ракета «400» и противоракета В-1000 имели близкие габариты и весьма похожие очертания; испытания систем ПВО «Даль» и ПРО «А» проводились на одном полигоне практически в одно время — для технических средств разведки ракеты были практически неразличимы.

В конце 1960-х гг. из четырех ракет, имевшихся на технической базе в Васкелово, три были демонтированы, а одна сдана на хранение в экспозицию Военно-исторического музея, артиллерии, инженерных войск и войск связи. К сожалению, в последние годы при обновлении экспозиционной площадки музея ракета «утратила» приемник воздушного давления и размещенные на нем датчики углов тангажа и рыскания. Часть специального оборудования базы в Васкелово, учебные боеголовки и другие учебные макеты и пособия были уничтожены.

В середине 1960-х гг. в учебных заведениях Войск ПВО страны курсантам и слушателям давались основы построения ЗРК системы «Даль». Отмечалась перспективность некоторых реализованных при создании опытного полигонного образца этой системы технических решений, удачная конструкция ракеты и ее хорошие технические данные. Работы по комплексу средств системы были положены в основу многих диссертационных работ, успешно защищенных в организациях, участвовавших в процессе разработки.
После прекращения демонстрации ракет «400» на военных парадах в Москве и Ленинграде о системе «Даль» забыли на долгие годы и лишь спустя почти 30 лет стали появляться отдельные публикации и воспоминания о ней.

Разработкой для противовоздушной обороны особо важных объектов системы «Даль» и ее аналога по решаемым задачам перехвата воздушных целей — системы авиационного перехвата «Ураган-1», разрабатывавшейся примерно в те же годы в ОКБ-155 А.И.Микояна, — было положено начало перехода от решения частных задач прицеливания и наведения к освоению совокупности задач воздушного боя и перехвата.

Разработка системы «Ураган-1» завершилась в 1955 г. на этапе летных испытаний, т.к. предпочтение было отдано системе «Ураган-5», работы по которой были прекращены на этапе летных испытаний в 1961-1962 гг.

БОЕВЫЕ СРЕДСТВА СИСТЕМЫ «ДАЛЬ»

Радиотехнические средства

Информационное освещение воздушной обстановки для системы «Даль» должно было обеспечиваться как внешними радиолокационными средствами систем управления ПВО, так и РЛС кругового обзора П-90, первоначально входившей в штатный состав боевых средств системы.

Создание радиолокационной станции П-90 «Памир» с дальностью обнаружения воздушных целей до 520 км было поручено НИИ-244 Постановлением СМ СССР № 1218-556 от 10 ноября 1957 г. Муромским радиозаводом было выпущено три опытные РЛС типа П-90 (серийное производство предполагалось развернуть на одном из заводов в Челябинске). Головной образец РЛС П-90 был установлен в районе Курска (по другим данным — Воронежа) для проведения испытаний, еще две РЛС были развернуты на полигонах Войск ПВО под Сары-Шаганом в составе средств системы «Даль» и в Капустином Яре для отработки перспективных радиолокационных средств ПВО.

Многолучевая РЛС П-90 осуществляла обзор электронным сканированием лучами шириной 3° пространства в вертикальной плоскости при механическом вращении по азимуту с постоянной угловой скоростью аппаратной кабины с жестко закрепленными на ней антенными полотнами. На каждом из полотен основных антенн крепились сбоку антенны подавления.

На более поздних этапах проектных работ по системе «Даль» РЛС дальнего обнаружения П-90 была выведена из штатного состава средств системы. Обеспечение информацией о воздушной обстановке было возложено на радиолокационные средства радиотехнических войск и соединений ПВО.

В 1961 г. РЛС П-90 «Памир» — радиолокационная станция кругового обзора, предназначенная для одновременного обнаружения многих воздушных целей, определения их координат, была принята на вооружение в составе систем ПВО и использовалась для наведения истребителей-перехватчиков. На базе радиолокационной станции П-90 был создан радиолокационный узел большой производительности «Холм».

Стационарная станция системы передачи команд (СПК) 5У61 комплекса наведения ракет работала совместно с системой активного запроса — ответа (САЗО) 5У71 и бортовой аппаратурой ракет 5У51. При этом в САЗО-СПК был реализован принцип передачи команд управления «на проходе».

Аппаратуру и антенный пост стационарной станции СПК 5У61 на боевой позиции предполагалось размещать на удалении около 200 метров от РЛС САЗО с монтажом на отдельном опорно-поворотном устройстве (ОПУ). Под радиопрозрачным купольным укрытием должно было устанавливаться четырехантенное устройство. Таким образом, при равномерном вращении с частотой 7,5 оборотов в минуту обеспечился темп выдачи команд управления на борт ракеты с интервалом до 2 секунд.

Вращение по азимуту антенн станции 5У61 синхронизировалось с вращением обзорной РЛС. По первоначальному проекту антенны САЗО просто размещались на ферменных конструкциях над антеннами РЛС П-90. В дальнейшем специально задавалось незначительное угловое рассогласование вращения антенн САЗО и СПК с запаздыванием последних в положении по азимуту исходя из учета времени, необходимого на проведение анализа воздушной обстановки и выработки команд управления, что способствовало более точной и надежной передаче команд на управляемые ракеты.
Стационарная станция системы активного запроса — ответа (САЗО) 5У71 была создана НИИ-33. Испытания двух станций типа 5У71 позволили определить их точностные характеристики. Достигнутая точность определения координат воздушных целей и ракет обеспечивала успешное функционирование комплекса.

Две стационарные станции САЗО с многолучевым радиолокатором, ис¬пользовавшиеся в системе «Даль», должны были устанавливаться на боевых позициях на двадцатипятиметровых цилиндрических бетонных сооружениях — «стаканах» — на удалении около 2 км от позиции пусковых установок. По штату в полку системы «Даль» предусматривались две синхронно вращающиеся РЛС. Поворот по азимуту антенной системы САЗО производился за счет перемещения опор по кольцевому рельсу. Рельс крепился на консольных балках, расположенных радиально у вершины бетонного «стакана».

Управление боевой работой системы «Даль» возлагалось на управляющую машину наведения (УМН), то есть на специализированную электронную вычислительную машину, которая должна была осуществлять трассирование обнаруженных РЛС воздушных целей и ЗУР, а также реализовывать алгоритмы наведения ракет. Для размещения радиоэлектронной аппаратуры и вычислительных средств комплекса примерно в 200 метрах от оснований РЛС САЗО строились железобетонные сооружения на 18 боксов. В сооружении находилась управляющая машина наведения. Здание радиотехнического центра вычислений (РТЦВ) с размещенным в нем радиоэлектронным и холодильным оборудованием для охлаждения аппаратуры прикрывалось от поражения осколками авиабомб за обваловкой.

Одновременно с работами по системе «Даль» в СССР создавались автоматизированные системы управления для Войск ПВО страны.
На вооружение были приняты система управления бригадой зенитных ракетных войск «Веер», система управления средствами ПВО тактических соединений «Луч-1», системы управления в оперативном звене войск ПВО страны «Воздух-1» и «Воздух-2».

Система «Луч» проектировалась для управления совместными действиями истребительной авиации и зенитных ракетных частей Войск ПВО страны. Элементы системы «Луч» (радио-локационный узел большой производительности «Холм», созданный на базе РЛС П-90 «Памир», и АСУ «Каштан» — пункт наведения истребительной авиации) отрабатывались на площадке № 65 полигона Капустин Яр при организации их взаимодействия.

В середине 1960-х гг. разрабатывалась система «Электрон» — в некоторой степени отечественный аналог американской системы ЭЙДЖ. Информация о пространственном положении отечественных самолетов, оснащенных системой государственного опознавания и бортовыми устройствами системы «Радуга», поступала на пункты обработки и передачи информации с использованием систем вторичной радиолокации.

Стартовые позиции

Проектирование комплекса наземного оборудования и агрегатов системы «Даль» велась в ГСКБ Спецмаш главного конструктора В.П.Бармина на основании Постановления СМ №1168- 529, принятого в августе 1956 г.

Позиции пяти стартовых дивизионов полка располагались на местности в виде практически правильных окружностей, разбитых на шесть секторов и окруженных кольцевыми дорогами протяженностью около 800 метров.

В состав стартового дивизиона входили:
— кабина управления и подготовки старта (1);
— 6 подъемно-пусковых установок с ракетами на направляющих (2);
— 30 зенитных ракет на рельсовых заряжающих машинах, размещенных в шести хранилищах (3).

Кабина управления и подготовки старта располагалась в полузаглубленном железобетонном сооружении, расположенном в центре позиции за земляной обваловкой.

Подготовка к пуску ракет была предельно автоматизирована. По командам управляющей машины наведения полка с использованием аппаратуры кабины управления производились выбор предназначенных для стрельбы пусковых установок, наведение ПУ, предстартовая проверка бортового оборудования ракет, пуск ракет.
Автоматизированное хранилище ракет представляло собой железобетонное дугообразное сооружение на пять ракет, размещенных в индивидуальных боксах на рельсовых заряжающих машинах. Здание хранилища имело защитные железобетонные двери со стороны пусковой установки и деревянные (в металлическом каркасе) — с противоположной. Перегрузка ракет на заряжающие машины производилась автомобильным подъемным краном на внешней от пусковой установки стороне хранилища (4). Все ракеты на стартовой позиции предполагалось содержать в состоянии «ОГ» — «окончательная готовность» — полностью снаряженные и заправленные компонентами топлива.

Автоматизированные вращающиеся по азимуту пусковые установки (официально именуемые подъемно-пусковыми установками — ППУ) с качающейся частью в виде пространственной фермы устанавливались на бетонных кольцевых основаниях на удалении 50…70 метров друг от друга и от кабины управления стартом. Ракета подвешивалась под направляющими пусковой установки на бугелях, расположенных на корпусе стартового ускорителя и крыле маршевой ступени. Пуск ракет производился под постоянным углом возвышения 45° после азимутального наведения пусковой установки в направлении на цель. Каждая пусковая установка обеспечивала круговой обстрел, не накладывая какие-либо ограничения на цикл работы любой соседней установки. Опытные полигонные образцы ПУ были изготовлены на московском агрегатном заводе «Дзержинец».

В Государственном специальным конструкторским бюро (ГСКБ) «Дормаш» (ныне — КБТМ) было разработано 4 агрегата для обеспечения транспортировки ракет автомобильным транспортом и для заряжания пусковой установки.

Транспортировка ракеты осуществлялась на транспортной машине — полуприцепе специальной конструкции. Автополуприцеп для транспортировки ракеты «400» буксировался седельными тягачами ЗИЛ-157 (ПР-41), МАЗ- 5028 (ПР-41 А); позднее для транспортировки полуприцепов использовались седельные тягачи типа ЯАЗ-210Д (КрАЗ-221), KpA3-253, позднее — Урал- 375. При необходимости полуприцепы семейства ПР-41 могли быть использованы автономно для долговременного хранения снаряженных ракет.

Для хранения полностью снаряженных ракет на стартовой позиции и заряжания подъемно-пусковых установок использовались агрегаты 5Т12 и 5Т14.

Для заряжания пусковых установок использовались рельсовые заряжающие и колесные транспортно-заряжающие (подъемно-транспортные) машины. На каждую пусковую установку штатно предусматривалось по пять рельсовых заряжающих машин. По некоторым данным, в полигонном варианте комплекса было установлено три рельсовых заряжающих машин на каждую пусковую установку.

В качестве штатного средства буксировки колесной транспортно-заряжающей машины использовался седельный тягач ЗИЛ-157, позднее — седельные тягачи типа МАЗ-502В и КрАЗ-221 (ЯАЗ-210Д).
Заряжающие машины оснащались площадками обслуживания, у колесной машины аналогичные площадки были складывающимися для уменьшения габаритов автопоезда. Подвижность закрепленной на балке заряжающей машины ракеты в малых пределах (для колесной машины: по углу возвышения — до 5°, по продольному перемещению — до 0,5 м) требовалась для согласования бугелей ракеты с направляющими. После перевода на пусковую установку ракета приподнималась над заряжающей машиной и окончательно устанавливалась на пусковой установке в исходное положение.

ЗЕНИТНАЯ УПРАВЛЯЕМАЯ РАКЕТА «400»

Ракета (обозначение ОКБ-301 — «изделие 400», войсковое — 5В11)состоит из двух ступеней — стартовой и маршевой, выполненной по нормальной аэродинамической схеме.

Общая компоновка ракеты 5В11 подобна ракете В-750, разработанной ОКБ-2 П.Д. Грушина. Основными наблюдаемыми отличиями были размещение в передней части корпуса радиопрозрачного обтекателя ГСН и расположение существенно больших по относительной площади аэродинамических плоскостей второй ступени по «+»-образной, а не «Х»-образной схеме.

Двигатель 5Д11 при двух работающих камерах развивал максимальную тягу около 6 т, минимальную – 2 т, при одной работающей камере, соответственно, З т и 0,6 т. Длина двигателя составляла 780 мм, ширина — 540 мм, диаметр среза сопла — 189 мм. Время работы двигателя — 300 секунд.

Опытные ракеты «400» оснащались твердотопливным стартовым ускорителем ПРД-70, разработанным в КБ-2 завода № 81. Для более полного использования топлива маршевой ступени была применена система забора с использованием для вытеснения его компонентов гибких мешков из синтетических материалов, что резко уменьшало влияние возникающих в полете знакопеременных перегрузок на подачу топлива.

После старта до разделения ступеней ракета летела с фиксированным положением органов управления маршевой ступени по каналам тангажа и рыскания, при работающих органах стабилизации по крену. До «захвата» САЗО-СПК полет осуществлялся по программе, заложенной в автопилот АП-69Б. Система наведения ракеты — радиокомандная на основной части полета, с передачей управления активной радиолокационной ГСН, включавшейся на конечном этапе при сближении с целью. Активная радиолокационная головка самонаведения осуществляла поиск цели по углу, а после захвата цели формировала команды наведения в соответствии с величиной произведения замеренной угловой скорости линии визирования на скорость сближения, а также фильтрацию и формирование заданных перегрузок с учетом пеленга и продольной перегрузки ракеты.

Подрыв осколочной боевой части ракеты осуществлялся по команде радиовзрывателя «Гриф» при пролете ракеты в непосредственной близости от цели. При промахе радиовзрыватель служил для самоликвидации ракеты.

Ракета, летевшая со скоростью до 3000 км/ч, могла поражать цели на дальности до 180 км на высотах от 5 до 30 км.

Длина ракеты составляла 16,283 м при длине маршевой ступени 11,55 м, а ускорителя — 4,562 м. Размах стабилизатора ускорителя составлял 4,974 м, крыла маршевой ступени — 3,488 м, диаметр стартового твердотопливного ускорителя — 1,044 м, диаметр корпуса маршевой ступени — 0,83 м. Стартовая масса ракеты равнялась 8757 кг. Боевая часть осколочного действия имела массу 295 кг.

Ракеты «400» разработаны ОКБ-З01 и выпускались его опытным производством, а с 1958 по 1962 гг. — заводом № 82. Бортовая аппаратура системы САЗО-СПК и контрольная аппаратура, размещаемая на ракете, выпускалась опытной серией на заводе «Новатор», который в настоящее время входит в состав холдинговой компании «Ленинец». Всего было выпущено несколько десятков комплектов аппаратуры.

Разработка бортовой аппаратуры в целом велась в ОКБ-301. Бортовая аппаратура 5У51 радиокомандной системы разрабатывалась в ленинградском НИИ-33 Государственного комитета по радиоэлектронике.

Один из вариантов активной радиолокационной головки самонаведения «Зенит» разработан в НИИ-339 ГКРЭ под руководством Г.М.Кунявского. Для ракеты «400» разрабатывалась и другая ГСН — «Радуга» с дальностью действия 12-16 км, проектирование которой велось в НИИ-17 под руководством А.Б.Слепушкина. ГСН «Радуга» стала основной для ракеты «400» с радиовзрывателем «Гриф» (разработка НИИ- 504).

ОДНОКАНАЛЬНЫЙ ВАРИАНТ СИСТЕМЫ «ДАЛЬ»

Трудности в создании системы «Даль» в полном объеме, предусмотренном проектом, привели к рассмотрению различных вариантов системы с упрощенным или сокращенным составом оборудования.

По предложению И.М. Мапева — заместителя Главного конструктора С.А. Лавочкина, в середине 1960 г. была рассмотрена целесообразность создания одноканального варианта системы. Однако, по мнению заместителя Главного конструктора по системам управления Г.Н. Бабакина, переход на одноканальный вариант существенно снижал боевые возможности и тактико-технические характеристики системы. Неожиданная смерть С.А. Лавочкина прервала начатые проработки по этому направлению.

Повторно к упрощенному варианту системы «Даль» в ОКБ-301 вернулись спустя год. В конце 1961 г. на основе опыта полигонных испытаний и отработки элементов системы «Даль» руководители «Завода им. С.А.Лавочкина» и НИИ-244 обратились в Правительство с предложениями по созданию перевозимого одноканального зенитного ракетного комплекса с использованием самонаводящейся ракеты «400» и РЛС «Кама».

Перевозимую радиолокационную станцию «Кама» предполагалось использовать для обеспечения поиска и сопровождения воздушных целей.

Предложенный вариант не получил правительственной поддержки, т.к. в разработке уже находился аналогичный комплекс (С-200), проектные характеристики которого были выше.

СИСТЕМА «ДАЛЬ-М»

Правительственным Постановлением от 4 июля 1959 г. № 735-338 с целью повышения боевых возможностей системы «Даль» задавалась разработка усовершенствованной системы — «Даль-М» с ракетой «420» («изделие 420»). Система должна была быть представлена на испытания в 1962 г.

Разработчиками новой ракетной системы ПВО и ее основных компонентов были те же организации, которые участвовали создании системы «Даль». Головной разработчик системы — ОКБ- 301, главный конструктор — М.М.Пашинин.

Эскизный проект системы «Даль-М» был выпущен и представлен на заключение в конце июня 1961 г.

При разработке модернизированного варианта системы в основу легли предложения НИИ-2 по совершенствованию системы управления. К сожалению, процесс моделирования системы управления на математических моделях и полунатурных стендах закончился выпуском технических отчетов без реального воплощения элементов системы.

Применительно к системе «Даль-М» была спроектирована трехступенчатая ракета (заводской индекс — «420») с дальностью полета более 200 км.

Первая ступень ракеты представляла собой твердотопливный стартовый ускоритель ПРД-70, разработанный КБ- 2 завода № 81 под руководством Главного конструктора И.И.Картукова. Вторая ступень ракеты оснащалась четырьмя разработанными в ОКБ-16 под руководством главного конструктора П.Ф.Зубца твердотопливными двигателями с большим временем работы, размещенными в развалах крыла третьей (маршевой) ступени и фактически являвшимися дополнительными ускорителями. Маршевая ступень ракеты «420» была практически аналогична второй ступени ракеты «400» и оснащалась двигателем РД-0200, разработанным под руководством Главного конструктора С.А. Косберга.

Бортовая аппаратура ракеты должна была быть дополнена быстродействующей бортовой цифровой вычислительной машиной. Новая ГСН непрерывного излучения «Радуга» разрабатывалась в НИИ-17.

С учетом того, что дальность полета ракеты должна была возрасти практически вдвое, разработчикам пришлось решать ряд новых задач:
— увеличение мощности системы САЗО-СПК и точности определения координат воздушных объектов;
— разработка типовых траекторий полета ракеты и оптимизация траектории полета ракеты к цели с учетом обеспечения требуемой дальности и располагаемых режимов работы двигателей всех ступеней ракеты;
— создание бортовых источников питания с большим временем работы.

С учетом срыва заданных сроков создания ЗРК «Даль» было принято Постановление СМ СССР от 21 сентября 1961 г. № 893-383, в котором наряду с организационными мерами по ускорению разработки этой системы изменялись технические требования к системе «Даль-М». Цели типа МиГ-17, летящие на высоте 5 км со скоростью 1500 км/ч, должны были обнаруживаться и уничтожаться на дальности 100 км, на высоте 20 км при скоростях до 2500 км/ч — на удалении 160- 180 км, на высоте 30 км при скоростях до 3000 км/ч — в 160 км от позиций комплекса. Главным конструктором по радиоэлектронной части комплекса был назначен В.П.Шишов.

Работы по системе «Даль-М» были прекращены в декабре 1962 года на основании Постановления Совета Министров от 22 октября 1962 г. № 1096-460.

СИСТЕМА «ДАЛЬ-2»

Кроме работ по системе «Даль-М» июльским Постановлением 1959 г. также задавалась проработка перспективной системы «Даль-2» с ракетой «500» («изделие 500»). Этим правительственным документом для новой системы ПВО задавалась зона обнаружения 500…600 км, а дальняя граница зоны поражения цели с эффективной поверхностью рассеяния, соответствующей самолету типа Ил-28, отодвигалась до 300…400 км, в основном за счет реализации передачи управления ракетой от станции к станции с использованием разрабатывавшейся системы управления средствами ПВО «Электрон».

Головным разработчиком системы было определено ОКБ-301, главным конструктором — М.М.Пашинин, заместителем главного конструктора — Б.П.Лебедев (НИИ-244). Контур управления разрабатывался в НИИ-5.

Проектом системы предполагалось обеспечить дальность обнаружения воздушной цели типа «средний бомбардировщик» (с эффективной поверхностью рассеяния Ил-28) на дальности 500…600 км. Зона поражения для целей, летящих со скоростями до 4000 км/ч, устанавливалась максимальной величиной 400 км на высотах до 30000 м; нижняя граница зоны поражения — 200…500 м. Расчетная вероятность уничтожения цели — 0,8-0,85.

Для обеспечения необходимой дальности поражения воздушных целей требовалось создание новой ракеты. Ракета «500» по компоновочной схеме была принципиально отлична от ракет семейства «400» и по конфигурации напоминала создаваемую ОКБ- 301 межконтинентальную крылатую ракету «Буря». Тем самым для достижения высокого аэродинамического качества и минимального веса конструкции пришлось пожертвовать маневренными возможностями ракеты.

На ракете «500» для наведения на конечном этапе предусматривалось применение радиолокационной ГСН непрерывного излучения «Радуга» разработки НИИ-17.

Старт ракеты должен был производиться с использованием сбрасываемых твердотопливных ускорителей. Для применения на второй ступени рассматривались прямоточный двигатель ОКБ-670 Главного конструктора М.М.Бондарюка и твердотопливный двигатель ОКБ-16 Главного конструктора П.Ф.Зубца, который и был принят позднее для дальнейшей разработки.

Боевая часть ракеты проектировалась в нескольких вариантах. Ракету с осколочно-фугасной боевой частью предполагалось создать в 1961-1962 гг., ракету со специальной боевой частью планировалось передать на испытания в IV квартале 1964 г. Поражение перспективных целей, летящих со скоростями до 4000 км/ч, предусматривалось на высотах от 0,2…0,5 до 29 км.

Устанавливались сроки проведения испытаний средств системы «Даль-2»: автономных — 1962 г., комплексных -1963 г., совместных летных испытаний с ракетой, оснащенной осколочной боевой частью, — второй квартал 1963 г., с ракетой, оснащенной боевой частью со спецзарядом, — четвертый квартал 1964 г.

Постановлениями СМ СССР от 29 июля 1962 г. № 660-270 от 22 октября 1962 г. № 1096-460 прекращались работы также и по системе «Даль-2».

(по материалам журнала «Техника и вооружение» № 7   2002 г.)

Статьи о ЗРС  С-25:

Не только В — 300

В-300 — наша первая зенитная ракета

Ракетные леса подмосковья

Полигон для «Беркута»

Категории: Система "Даль". Автор admin
✏ 1 комментарий »